Генрих Гацура - Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]
— Хорошо, вас будут встречать в двадцать часов у стоянки на восемнадцатом километре.
Алексей положил трубку, задумался на несколько мгновений, затем вновь протянул руку к телефону и набрал номер.
— Господин Жеребцов? Это Вакулов. Нас беспокоит вопрос о вашем доверенном лице, что прибудет с грузом.
— Это так необходимо?
— Единственная нить.
— Что ж, лес надо изредка и прореживать. Только древесина нынче в цене, а он у меня был такой исполнительный.
— Спасибо, — улыбнулся в трубку Алексей. — Вы не забыли, что нам предстоит встреча?
— Я помню.
После телефонного разговора Вакулов вновь вернулся к изучению содержимого вынутого им из сейфа желтого конверта. Здесь лежали в основном вырезки из газет, странички с машинописным текстом, но встречались и небольшие листочки, исписанные с двух сторон мелким, бисерным почерком. Те и другие были испещрены правками и пометками и больше всего напоминали наброски статей, над которыми кто-то основательно поработал. В тексте встречалось очень много сокращений и незаконченных предложений, все это затрудняло прочтение и расшифровку написанного.
Алексей вытащил из вороха бумаг первую попавшуюся вырезку из газеты. Сверху на ней была сделана приписка карандашом: «С. МЛ 992 г.»
«У шизофреников из-за съезда начались обострения. Во время нынешнего съезда народных депутатов впервые были оставлены на свободе люди, страдающие различными формами психических заболеваний. Как рассказал нам профессор московского НИИ психиатрии Юрий Полищук, раньше на период сколько-нибудь крупных политических мероприятий давались строгие указания всем психиатрам прекратить выписку больных, а также ограничить свободу передвижения пациентов, находящихся на домашнем лечении. Сегодня, в соответствии с новым законодательством по психиатрии, многие люди, страдающие вялотекущей шизофренией, вообще сняты с учета. Между тем у многих из них, имеющих политические формы навязчивых идей, с начала съезда начались обострения. Шизофреники пришли в состояние повышенной активности».
Вакулов усмехнулся: похоже, в текст вкралась опечатка, здесь надо было писать не «у шизофреников», а «у некоторых депутатов». Точнее, «первые» за последнее время проявили столько повышенной «политической» активности, что их уже, хочешь не хочешь, а нужно называть депутатами, иначе по судам затаскают.
К уже пожелтевшей от времени газетной вырезке скрепкой была прикреплена еще одна.
«В прошлом месяце сразу несколько газет поместили заметки о наличии в бывшем КГБ особых устройств излучателей, способных вызвать у тех людей, против которых они используются, тяжелые психические расстройства, лечение которых обычно очень плачевно заканчивалось для „пациентов“ в специализированных клиниках, которые, как известно, находились под контролем КГБ. Все вопросы по поводу этого оружия, заданные журналистами компетентным сотрудникам службы государственной безопасности остались без ответа. Похоже, нынешнее руководство ГБ не спешит расстаться с порочной практикой бывшего КГБ».
Алексей взял еще одну вырезку из газеты и быстро пробежал ее глазами. Она, как и первая, была датирована 1992 годом, но была из газеты «Вечерняя Москва».
«Газета „Фигаро“ приступила к публикации статей журналиста Эрика Лорана, автора книги „Обвал: секретная история падения Горбачева“. Лоран пишет, что в конце 1990 года в Цюрих по фальшивому паспорту приезжал Валентин Павлов, которому удалось обменять 100 миллиардов рублей на 5,5 миллиарда долларов. Все эти деньги остались на секретных счетах в западных банках. Накануне августовского путча, утверждает Лоран, председатель Госбанка СССР Геращенко по приказу управделами ЦК КПСС Кручины перевел за границу 280 миллиардов долларов. Лоран пишет, что М. Горбачев не мог не знать об этих преступных махинациях».
Он отложил и эту заметку в сторону, отобрал одну из наиболее разборчиво написанных рукописных страничек и углубился в ее изучение.
Часа через полтора, отложив посланий листок, Алексей нажал кнопку селекторной связи.
— Вакулов. Я ознакомился с содержимым конверта.
— Что теперь скажешь? — раздался голос из динамика. — Ты же уверял меня, что он чист и никуда не лезет.
— А вы уверены, что это его работа?
— Прогнали через компьютер. Стилистика, построение фраз, частотные характеристики — все совпадает. Нам очень важно знать, откуда он получил эту информацию. Возможно, есть утечка у нас. Ты отдаешь его нам?
— Над этими вопросами работает не только наша фирма. Думаю, там ничего такого нет. Сейчас каждый школьник может найти большую часть этого в газетах.
— Да, но не каждый школьник сумеет объединить всю эту поступившую из разрозненных источников информацию в одну целую, возможно, пока не совсем ясную даже для него, картину. И, во-вторых, многим из этих набросков по нескольку лет, а тогда, даже на моем уровне, не каждый знал об этих проектах.
— По-моему, вы преувеличиваете, — усмехнулся Алексей. — Это обычные наброски его очередной бредятины.
— Ты его защищаешь?
— Ни в коем случае. Мне, по правде говоря, все равно. На днях он заканчивает свою работу, и вы можете забирать его. Жаль только терять такой материал, с ним можно было бы еще поработать. Думаю, вам тоже понравились его размышления по поводу «партийного котла». По-моему, Сан Саныча этот вопрос очень бы заинтересовал.
— Хорошо, если за ним все будет чисто, мы оставим его тебе. Ну а ежели… То, сам понимаешь…
— Да, я хотел спросить, — его теория с шизиками… Они действительно так реагируют на эти частоты, и что для контроля за народом достаточно обработать целый район города или установить в каком-либо помещении излучатель?
— Вакулов, ты же знаешь, что мой отдел электронной обработкой населения не занимается. К тому же, ты, по-моему, начинаешь задавать вопросы, которые никакого отношения к твоей непосредственной работе не имеют. Не забывай: меньше знаешь, крепче спишь.
— Почему вы решили, что это не имеет отношения к моей работе? Я думаю, не использовать ли это в сценарии. Достаточно подсоединить к обычной электрической сети ракетной базы генератор частот и включить его на несколько минут. Электропроводка будет выполнять роль антенн. Все очень просто.
— Просто? А если там окажется какой-нибудь особо чувствительный шизофреник и взорвет ядерные боеголовки?
— Мы не обещали оставлять кого-либо в живых на Земле.
— Вакулов, прекрати свои дурацкие шуточки. Сценарий утвержден наверху. Как идет подготовительный период?
— Все по графику.
— Не забудь — контроль, контроль и еще раз контроль. Ты лично отвечаешь перед начальством за чистоту проведения работ.
— Так точно, товарищ генерал, только попросите своих девочек и мальчиков держаться пока подальше от моего подопечного. Я же знаю, их хлебом не корми, дай только на ком-нибудь испробовать новый препарат, а мне сценарист нужен в полном порядке и здравом уме.
— Вакулов, тебя только могила исправит.
— Нас обоих, если у меня что-нибудь сорвется. Передайте от меня привет супруге.
Едва трейлер выехал со стоянки мотеля, как к нему сзади пристроилась новая «девятка». Сидевший за рулем КамАЗа мужчина, заметив ее в зеркале заднего обзора, ухмыльнулся и посильнее надавил на педаль газа. Красные «Жигули» не отставали. Так они проехали километров десять, затем «девятка» вдруг резко прибавила скорость и пошла на обгон. Водитель трейлера вдавил педаль газа до отказа и начал выкручивать руль влево, на середину дороги. «Жигули» притормозили, отказавшись от своего маневра, и вновь пристроились «в хвост» трейлеру. Он шел по разделительной полосе, поэтому обогнать его на узкой дороге было практически невозможно.
— Сейчас две горки будут и полоса пошире, — сказал один из рэкетиров, сидевший на заднем сиденье с обрезом, — отпусти его слегка, а там мы его и сделаем.
«Девятка» слегка приотстала. Начался подъем. Водитель трейлера из своей высоко поднятой над полотном дороги кабины увидел вдали, на следующем подъеме, выворачивавший с лесного проселка на встречную полосу огромный лесовоз и начал отпускать педаль газа.
— Ну, что я говорил, — рэкетир выплюнул сигарету и взвел курки своего обреза, — он уже на этом подъеме сдох Сейчас мы его, козла, проучим.
Он высунулся из окна и дуплетом, из двух стволов, выстрелил по задним колесам прицепа. Но расстояние было слишком велико, да и встречный поток ветра сыграл свою роль, так что большая часть картечи просто не достигла цели.
— Черт! Так его не возьмешь, подъедь поближе!
«Жигули» взревели мотором и рванули вперед. Они уже вплотную приблизились к трейлеру, когда водитель КамАЗа, следивший за их маневрами в зеркало заднего вида, начал потихонечку выкручивать руль вправо, освобождая дорогу для встречного лесовоза, а заодно и для обгона легковушки с рэкетирами.
